Том 24. Статьи, речи, приветствия 1907-1928 - Страница 64

Вот наступили дни, когда мы имеем, наконец, возможность залечить разрушения в теле родины, залечить её глубокие, кровавые раны, очистить её от вековой грязи прошлого, превратить полуразрушенную Русь в прекрасную страну, где людям живётся сытно, свободно, разумно и легко и где каждый человек получит возможность показать себя со своей лучшей стороны.

Теперь, когда мы свободны, нам некого винить за то, что мы плохо живём, мы сами хозяева своей судьбы и должны понять, что всё зависит только от нас, от нашей воли, от нашего труда.

И надо хорошо помнить, что все чудеса в мире сотворены упорным, любовным трудом человека.

Взять вещи, созданные до нас, и пользоваться ими — этого ещё мало, надо уметь пользоваться вещами, а прежде всего — надо овладеть уменьем создавать вещи; это уменье дадут нам две силы — знание и труд, обе эти силы в нашей воле!

За работу, товарищи!

Если и теперь мы не сумеем наладить жизнь как следует, — мы сами будем виноваты в этом, только мы и никто другой!

Да здравствует мирный труд на благо всех!

Будем мужественны и бодры духом, — всё, чего нам не хватает, можем создать только мы сами.

[О В.И. Ленине]

Товарищи, есть люди, значение которых как-то не объемлется человеческим словом. Русская история, к сожалению, бедна такими людьми. Западная Европа знает их. Вот, например, Христофор Колумб… И мы можем назвать в Западной Европе целый ряд таких людей, — людей, которые как будто играли как бы каким-то рычагом, поворачивая историю в свою сторону. У нас в истории был, — я бы сказал: почти был, — Пётр Великий таким человеком для России.

Вот таким человеком только не для России, а для всего мира, для всей нашей планеты является Владимир Ильич. Я думаю, что, сколько бы ни говорить нам о нём красивых слов, нам не изобразить, не очертить то глубокое значение, которое имеет его работа, которое имеет его энергия, его проникновенный ум для всего человечества — не только для нас.

И я думаю, что я не найду, хотя и считаюсь художником, слов, которые достаточно ярко очертили бы такую коренастую, такую сильную, огромную фигуру.

Ленин в политике велик, но в то же время он реальный, земной, простой человек.

И мне хочется сказать несколько слов о другом Ленине, которого я лично знаю, — сказать о человеке, таком простом человеке, как все вы, как я.

В 1907 году, когда я приехал в сырой город Лондон немного больным, на съезд партии, Владимир Ильич Ленин приехал ко мне в гостиницу щупать, не сыр ли матрац, боясь, чтобы я сильнее не простудился. Вот какого Ленина я знаю, для многих совершенно неожиданного человека.

Потом ещё есть такое же воспоминание о нём, это — когда он был у меня на Капри, — воспоминание о том, когда он удит рыбу «на палец», великолепнейшим образом хохочет, хохочет так, как только он один умеет хохотать. Все рыбаки местные прозвали его синьор «дринь-дринь». Они никак не могли понять, как это можно удить рыбу с пальца. Ленин же, не зная местного языка, не мог им объяснить этого как следует и говорил, что надо тащить рыбу, когда она делает так: «дринь-дринь», — тогда дёрнуть.

Я знаю Ленина, когда он играл в карты в «тётку», любил игру и хохотал так, как умеет только он один. В эти моменты не было у него ничего такого, чему мог бы удивляться весь мир. Ничего: такой он простой, такой милый, такой душевный, обычный простой русский человек, как каждый из вас. И вдруг мы видим такую фигуру, глядя на которую, уверяю вас, хотя я и не трусливого десятка, но мне становится жутко. Делается страшно от вида этого великого человека, который на нашей планете вертит рычагом истории так, как этого ему хочется.

И этот переход от простого, милого, душевного, смеющегося великолепным смехом, к этой громадной фигуре, значение которой трудно объять, — прямо-таки чудесен.

Вот что я хотел сообщить об Ильиче, о человеке, перед которым я внутренно преклоняюсь и которому на долгие времена желаю доброго здоровья, той неистощимой энергии, которой он обладает, и всего, всего хорошего, что только может быть на свете.

Я видел крупных людей, знал Толстого и ещё кое-каких, но эта колоссальная фигура заслоняет их…

И на ваше счастье, на счастье всей страны существует этот человек. Очень надо ценить его, очень надо любить, очень надо помочь ему в его великой, в его всемирной, в его планетарной работе. Да, в лице его русская история создала почти чудесное.

Поймите, этот человек лично ни в чём не нуждается, но, как историческое нечто, он нуждается в мужественном, упрямом, напряжённом вашем труде, нуждается в хорошей вашей человеческой к нему любви.

И лучшее, чем можем почтить его огромную работу, и лучшее, чем вы поблагодарите его за всё, что он сделал не только для России, но для всего человечества, — это честный труд, это напряжённый труд, это любовь к труду, это та духовная бодрость, которую я вам всем от всей души моей желаю… Вот, товарищи, те несколько слов, которые хотел я вам сказать. (Аплодисменты.)

Борьба с неграмотностью

Речь, произнесённая на заседании Петроградского Совета 30 апреля 1920 года

Товарищ Ангерт познакомит вас с фактическим положением дела борьбы с неграмотностью. Вы увидите из его речи и из его графиков очень важные вещи. Он покажет вам интересную картину того, что сделано за этот короткий, до смешного короткий, четырёхнедельный срок. Это, я знаю, порадует вас. Что касается меня, то я попытаюсь передать вам мои личные наблюдения от столкновений с аудиторией безграмотных и малограмотных людей.

Товарищи! То напряжённое, страстное внимание, с которым сорокалетняя баба или пожилой мужик, которые ни аза в глаза раньше не знали, слушают то, что им говорят, — это до такой степени радостно, так хорошо, что, уверяю вас, их жадное молчание куда приятнее, праздничнее ваших рукоплесканий и самой громкой музыки. Поразительно, до чего страстно люди хотят знать. Вы, в руках которых находится власть, должны использовать эту жажду знания, вы должны насытить её, это ваша обязанность. Вы должны всячески облегчать работу людей, которые борются с этим страшным врагом всего человечества — глупостью. Теперь на вас лежит ответственность за всё, что делается вокруг вас и что творится самими вами, эта ответственность лежит на вас именно потому, что нет уже никого другого, на кого могли бы вы пожаловаться, кто мешал бы вам работать на самих себя. И лень, и грязь, и вонь — всё, что вас терзает и мучает, это ваше дело, и вам надо упрямо бороться с этим. Вы все прекрасно понимаете, до какой степени тяжела борьба, как много сил требует она, отсюда вам должно быть ясно, до какой степени необходимо вам создать резерв сзади себя, запас людей, готовых придти вам на помощь и на смену, людей грамотных, которые умели бы понимать то, что вокруг них творится, не стонать зря: у многих к этому есть склонность, и у вас, вероятно, у некоторых. Знание — та страшная сила, которая всегда побеждает. Только будучи по-настоящему крепко вооружены знанием, вы выйдете победителями из той тяжёлой жизни, которую вам приходится переносить.