Том 24. Статьи, речи, приветствия 1907-1928 - Страница 84

Для меня человек, по природе его, — великомученик, у которого нет желания сделаться святым, и, погрузясь в дела мира сего, он стал просто великим человеком. Дефо, Ломоносов, Руссо, Пушкин, Байрон, Мусоргский, Менделеев, Лессепс и сотни подобных — вот что есть человек по природе своей. Надеюсь, я никого не обижу, напомнив, что некоторые из названных мною гениальных людей были людями весьма «сомнительной нравственности».

Отсюда, конечно, не следует, что, почувствовав приступы гениальности, необходимо скандалить, как это делали и делают некоторые из современных молодых литераторов на Руси. В возрасте между пятнадцатью и двадцатью пяти годами почти все люди чувствуют себя гениями, но в большинстве случаев это нечто, подобное ложной беременности: симптомы те же самые, как и при настоящей, а внутри — пусто.

Мне кажется, что было бы очень полезно смотреть на жизнь «пессимистически», а к человеку относиться со всем возможным оптимизмом.

Противоречие? Нет, почему же? Жизнь всё ещё, покамест, неудачная работа прекрасных мастеров.

Такой взгляд на человека уже не разрешает рассматривать его как ничтожество, как материал для построения чьего-то благополучия — и вместе с тем этот взгляд способствует росту чувства неудовлетворённости человека своею работой. Жизнь будет всегда достаточно плоха для того, чтоб желание лучшего не угасало в человеке.

В начале XIX века было сказано:

«Государства создаются того ради, дабы обуздывать своеволие людей и пресекать дерзостные фантазии разума их».

Очень хорошо сказано в смысле искренности, прескверно по существу.

Но вот десять лет тому назад в России возникла новая форма государства, и цель его, как я понимаю, — дать свободу творческим силам всей массы народа. Этот народ особенно нуждается в изменении привычной, глубоко вкоренившейся в нём оценки человека как ничтожества. Фантастическая работа, которая начата у нас, напряжение, с каким она творится, наконец, те результаты, которые эта работа уже даёт, — всё это как нельзя лучше говорит в пользу взгляда, что человек вообще лучше того, как о нём привыкли думать.

Вероятно — спросят:

«Но почему же всё человек, человек, когда нужно говорить о творчестве масс? Нет ли тут индивидуализма?»

Я думаю — есть некоторая доза, но нет никаких причин опасаться её, ибо, как известно, в небольших дозах яды полезны организму. Фосфор — яд, но без него не проживёшь. Бесспорно, что масса — «радиоактивное вещество», но необходим ряд условий для того, чтоб извлечь из неё чистый радий.

В Советской Республике условия эти частию уже созданы и продолжают непрерывно развиваться. Культурный рост рабочего и крестьянина — факт неоспоримый. Следует сказать, что ещё не было и нет государственной организации, которая заботилась бы о культурном воспитании народа так умело и усердно, как это делается в России. Я говорю об этом не только потому, что знаком с такими отличными изданиями, каковы «Крестьянская» и «Рабочая» газеты, еженедельники «Работница», «Крестьянка», превосходный журнал «Хочу всё знать», «Сам себе агроном» и десятки других изданий, в высшей степени заботливо и умело обслуживающих культурные запросы трудящихся на земле и на фабриках; говорю не потому, что внимательно, поскольку могу, слежу за работою селькоров и рабкоров и личным — интеллектуальным — ростом этих поистине «новых» людей, — нет, не только это, известное и помимо меня, даёт мне смелость говорить уверенно о культурном росте трудовой массы.

Гораздо большее значение для меня имеют письма ко мне различных молодых и пожилых людей деревни и города, — письма, из которых совершенно ясно видишь, как растёт и углубляется активный интерес русского человека к своей стране и вообще к миру, к науке, к литературе и ко всему, что есть жизнь. Показателен и количественный рост «изобретателей» в области техники, и особенно любопытен тот факт, что в этой области начинают работать женщины. Кстати: «Нижегородский астрономический календарь» — единственный в России, — издающийся уже тридцать девять лет, отметил работу двух женщин-астрономов, Богуславскую и Ушакову, как «ловцов комет», указывая, что это «первый случай». Вообще быстрый рост общественной активности среди женщин — явление огромной важности, а особенно изумительна эта активность среди женщин-мусульманок.

Что Россия живёт в тяжёлых условиях — это так же неоспоримо, как и то, что над созданием и укреплением этих условий усердно трудятся правительства высоко культурных стран Европы, чему отнюдь не мешает мудрая инертность и немота европейских социалистов, тоже весьма культурных.

Но, несмотря на тяжесть условий жизни и вопреки им, творческая жизнь России быстро растёт. Об этом говорит, например, тот факт, что — как заявлено было в Москве на съезде физиков — в то время как раньше в европейских журналах печаталось за год двадцать — тридцать докладов русских учёных, ныне печатается до ста и свыше ста докладов. При царизме ежегодно ресурсы Геологического комитета не превышали нескольких сот тысяч рублей. Сейчас бюджет комитета поднялся до 6 миллионов рублей в год, а в культурных государствах Запада после войны ассигновки научным учреждениям значительно сокращены. Обилие научных открытий, широкое развитие краеведчества, рост количества научных экспедиций, ряд новых научных учреждений, институтов, наконец, успешность работ по электрификации страны — всё это и ещё многое должно бы убедить и слепых, и глухих, что Россия действительно начала жить новой жизнью и что человек её стал более значительным человеком, чем он был десять лет тому назад.